Первый журналист Сибири

Минуло полтора века и одно лето с тех пор, как 27 апреля 1857 года из-под станка типографии губернского правления появился первый лист первой сибирской газеты со скромным названием «Тобольские губернские ведомости».

В этом издании нет привычных нам указаний на тираж и редактора. По составу оно подобно губернским газетам того времени: часть «официальная», где публиковались императорские указы, распоряжения губернатора и прочая информация органов управления, продолжалась частью «неофициальной», где печаталось то, чем стараются завлечь читателя и современные издания – обзоры новостей, экскурсы в историю края, полезные в хозяйстве сведения. В течение более чем года под неофициальной частью «Тобольских губернских ведомостей» вместо подписи редактора значилось: «Цензор, директор училищ П.Ершов».

В 1857 году Пётр Павлович Ершов, автор сказки «Конёк-Горбунок», занимал в Тобольске должность директора гимназии и народных училищ губернии. Человеку, облечённому столь серьёзным статусом, состоявшему в чине коллежского советника, конечно, можно было доверить цензуру первой сибирской газеты. Безусловно, что инициатор её издания, губернатор Виктор Арцимович принимал во внимание столь редкий сплав высокого чина и высоких литературных заслуг Ершова, назначая его на должность цензора. Но только ли просмотром публикуемых материалов ограничивалась деятельность Петра Павловича?

Ишимский литературовед Татьяна Савченкова уже не один год занимается изучением нераскрытых страниц жизни и творчества нашего великого земляка. И вот, вчитываясь внимательно в строки «Тобольских губернских ведомостей», просматривая мемуары современников Ершова, она пришла к выводу: нет, Ершов занимался не только цензорством. На страницах из плотной бумаги, на каких печаталась тогда газета, скрываются ранее не известные произведения Петра Павловича!

Как удалось это установить? Ведь Ершов даже в столичных изданиях часто ограничивался псевдонимом! Однако в книге первого ершовского биографа Андрея Ярославцова есть прямое указание: перу автора «Конька-Горбунка» принадлежит описание торжеств по случаю бракосочетания наследника Александра Николаевича, напечатанное в № 128 «Санкт-Петербургских ведомостей» за 1841 год. В этой статье отчётливо выражена приверженность Ершова к идеологической формуле середины XIX века – «православие, самодержавие, народность». Кстати, даже дружба со ссыльными декабристами не поколебала верность Петра Павловича этой идее. Кроме того, Татьяна Савченкова отмечает в этой статье такие особенности, как повышенная экспрессивность интонации, склонность автора к использованию пословиц, заимствованных в живой речи. Статья начинается в форме дружеского письма – жанра, характерного для пушкинской эпохи и для стилевого направления романтизма, которому Ершов также оставался верен всю жизнь:

«Ты не поверишь, друг мой, с каким удовольствием я берусь сегодня за перо, чтобы писать к тебе… Ты Русский, и верно, простой, безыскусственный голос дальнего соотечественника расшевелит патриотическое твоё сердце, и снова заставит тебя благословить судьбу, что она дала нам в отечество – Россию. Я хочу описать тебе наш праздник по случаю вожделенного бракосочетания Государя Наследника, и наперёд прошу не взыскивать, если я буду порой многоречив: когда полно сердце – язык говорит без устали…»

Согласитесь, стиль непривычный для читателя современных газет и журналов. Но не стоит забывать, что это было время становления не только русской журналистики, и самого русского языка. Стоит полистать издания тех лет, чтобы убедиться, что ещё не до конца устоялись даже правила написания тех или иных слов. Татьяна Павловна подчёркивает: Ершов «был единственным жителем Тобольской губернии, имевшим опыт личного и творческого общения с самыми блистательными журналистами той эпохи: Петром Плетнёвым, Осипом Сенковским, Фаддеем Булгариным, которые в пору его юности способствовали изданию и популяризации «Конька-Горбунка», а в послепетербургский период жизни Ершова публиковали его стихотворения и статьи на страницах редактируемых ими журналов и газет». Поэтому статьи Ершова, язык которого формировался под влиянием лучших литературных произведений той эпохи, легко узнаваемы в «Тобольских губернских ведомостях» даже под псевдонимами: Житель Тобольска, Любитель, Тобольский житель.

Следование идее «православия, самодержавия, народности» определило и тематические пристрастия Ершова-журналиста. Помимо темы коронационных торжеств, он освещает религиозную жизнь горожан (заметки о литургии в Софийском соборе в день рождения императрицы Александры Феодоровны, о крестном ходе с Абалакской иконой Божией Матери и т.д.), рассказывает о культурных событиях – концертах, гастролях, приезде театральной труппы, загородных прогулках тоболяков. Деятельность Ершова как директора гимназии и народных училищ Тобольской губернии отражается в его статьях о развитии женского образования, об открытии новых учебных заведений, библиотек, детского приюта.

Но даже в сухих, казалось бы, строках публицистики всё же, как замечает Татьяна Савченкова, мерцает поэтический дар Ершова. Вот, например, как выразилась в его журналистской деятельности сквозная тема многих произведений – посещение Тобольска цесаревичем Александром Николаевичем в 1837 году. В честь первого представителя царской фамилии, побывавшего в Сибири, Ершов написал оду, последними строками из которой он через двадцать лет завершил статью о праздниках коронации в «Тобольских губернских ведомостях». Эти строки, кстати – ещё один довод в пользу авторства Ершова. Их предваряет примечание: «Сладкое чувство наполняет грудь при мысли, что всё это для Него, для обожаемого Монарха, надежды и гордости России…» Воцарение Александра II было для Ершова возрождением надежды на культурный рост Сибири. Ведь этому делу Пётр Павлович посвятил всего себя, отказавшись от благ культурной столицы – Петербурга, с тем, чтобы возделывать ниву духовного просвещения земляков в столице Сибири – Тобольске.

Однако, как полагает Татьяна Савченкова, не одним лишь написанием статей ограничивалось участие Ершова в издании новой газеты. Она выдвигает смелую и небезосновательную гипотезу о том, что Пётр Павлович был фактическим редактором нового издания, приложившим немало усилий для его «становления на ноги». Действительно, только у Ершова имелся уникальный журналистский опыт сотрудничества с видными столичными изданиями – «Санкт-Петербургскими ведомостями», «Русским инвалидом», «Северной пчелой».

Редакторский почерк Ершова отчётливо проявился в рубрике «Местные известия», где содержится немало рассуждений о задачах провинциальной сибирской газеты. Она должна давать представление о своеобразии городов губернии, показывать «физиономию места», фиксировать происшествия, «сколько-нибудь выходящие из круга обыденной жизни». Эстетические и идеологические пристрастия Ершова прослеживаются и в том, какой круг авторов был привлечён к изданию неофициальной части газеты.

Ещё в годы петербургской юности Ершов написал стихотворение «Тимковскому (на отъезд его в Америку)». Обращаясь к уезжающему другу, молодой поэт признаётся в своих сокровенных планах – поехать с ним в Сибирь, чтобы «подслушать тайные сказанья лесов дремучих, скал седых и вырвать древние преданья из уст курганов гробовых». Эти планы не осуществились, но получили неожиданную возможность для воплощения, хотя бы частичного, на страницах новой сибирской газеты: «Сибирь так исполински раскинута, расстояния между её губерниями и городами так огромны, что почти ни один Сибиряк не может похвастаться знанием своей обширной родины, то есть знанием её истории, преданий, а также нравов, обычаев и быта диких обитателей Севера. Вот почему любопытно и заманчиво нам, Сибирякам, ознакамливаться с Сибирью, в которой мы так долго живём и которую так мало знаем…»

Потому и неофициальная часть «Тобольских губернских ведомостей» была предоставлена в полное распоряжение людям, неравнодушным к истории края. Здесь появляются первые краеведческие, этнографические, статистические опыты Николая Абрамова, Михаила Смоленского, Василия Стефановского, Николая Знаменского, Григория Потанина, Николая Лещёва (пасынка Петра Ершова). Здесь же начинает свою журналистскую деятельность Иван Юшков, который в 1859 году станет официальным редактором газеты.

Об этих людях и их публикациях современный читатель может подробнее узнать из трёхтомной антологии «Тобольские губернские ведомости», изданной в 2004 году Юрием Мандрикой. Ершовский же вклад в создание газеты, мера его журналистского и редакторского влияния на облик первой сибирской газеты оставались до настоящего времени в тени – как предпочёл когда-то остаться в тени сам Пётр Павлович, скрывшись за псевдонимами. Так произошло не только по причине его личной скромности. Ведь он числился официальным цензором газеты, а потому не мог открыто позиционировать себя как редактора и автора публикаций. Однако, по сути, Ершов стал первым сибирским журналистом, в современном понимании этого слова.

Благодаря такой загадочности судьбы Петра Павловича не так просто нынешним исследователям, сотрудникам Ершовского музея в городе Ишиме (заместителем директора по научной работе которого является Татьяна Павловна) вести работу по открытию неизвестных страниц жизни и творчества талантливого земляка. Но каждое открытие лишь убеждает: имя Ершова – это действительно одна из ярких доминант культуры Западной Сибири.

Геннадий КРАМОР.