Имя Ершова – культурная доминанта Приишимья

В феврале 2002 года ишимцам была представлена новая стратегия культурного развития Ишима и Приишимья, разработанная сотрудниками Российского института культурного и природного наследия им. Д.С. Лихачёва. Их вывод: город достоин своего статуса «исторического» и таит в себе большой потенциал как один из центров туризма Тюменской области. Главный туристский ресурс Приишимья – Никольская ярмарка и имя родившегося здесь Петра Павловича Ершова с его всемирно известной сказкой. Причём имя Ершова становится определяющим для сферы культуры, в то время как брэнд Никольской ярмарки принадлежит скорее сфере торгово-промышленной.

Иначе говоря, имя Ершова объявляется культурной доминантой Приишимья. Что значит это утверждение с позиций философского дискурса?

Слово «доминанта» происходит от латинского «dominans» – господствующий. В любой системе культуры можно выделить главенствующий элемент, субъект культуры, к которому тяготеют прочие элементы. По сути, этот элемент – центр, подчиняющий себе периферийные элементы. Это – одна из существенных особенностей бытия культурной доминанты.

Другая особенность раскрывается в ракурсе проблемы идентификации субъекта культуры. Периферийные субъекты желают приобщиться сущности доминантного субъекта, который представляется символом воплощённой полноты бытия. Периферийный субъект культуры видит смысл своего бытия в идентификации с культурной доминантой, которая даёт ему вектор развития. Сама же доминантность приобретается через интенсивность культурной самореализации субъекта.

Яркий пример – взаимоотношения столицы и провинции. Провинциальный субъект культуры видит в столице средоточие, максимальную полноту собственно культурной жизни, в то время как для столицы провинция – источник природных благ. Только в столице возможна наиболее полная самореализация субъектного культурного потенциала. Подтверждение тому мы находим в жизни самого Ершова. Именно в Петербурге, столице Российской империи, он возрастает как поэт, творец. Здесь создаёт известнейшее произведение – сказку «Конёк-Горбунок», а также немалую часть произведений других жанров. Наибольшее число публикаций в столичных журналах приходится именно на этот, относительно краткий – порядка пяти лет! – период его жизни. Едва возвратившись на родину, Ершов вновь порывается уехать в столицу. И в Тобольск он вернулся с возвышенной, идеально культурной целью – «просвещения» сибирского народа. Словно в столице он аккумулировал в себе свет знаний и стремится озарить им окраинные земли. Наконец, друг Ершова Андрей Ярославцов сожалеет в своих воспоминаниях: останься Пётр Павлович в столице, он мог бы стать «полезным деятелем», а в провинции он загубил поэтический талант.

Возвращение в Петербург не состоялось. Ершову была уготована иная роль – стать посредником между столицей и провинцией, засиять яркой звездой на культурном небосклоне Тобольского края, отдавая те знания и идеи, которыми его напитала столичная среда, делу творческого преображения земляков. Личность Ершова стала культурной доминантой своей эпохи и своего локуса. И, перечисляя выдающихся деятелей нашего края, живших в XIX веке, мы неизменно ставим Ершова в один ряд с именами всероссийской (а то и общемировой значимости) – Алябьева, Менделеева, Перова и других.

Так выявляется пространственный аспект бытия локальной культурной доминанты – происходя генетически из провинции и возрастая в столице, она связывает периферию с культурным центром, принадлежа в разных отношениях и центру, и периферии. В её периферийном бытии мы стремимся разглядеть её самобытность, в то же время через призму её личностного бытия мы можем по-новому увидеть бытие периферии, которое тем самым становится достоянием общенациональной культуры.

Другой аспект бытия локальной культурной доминанты – диахронический. Через интенсивную культурную самореализацию доминантный субъект в той или иной мере приобщается вечности; его культурное наследие остаётся актуальным через годы и эпохи. И его личность, его имя (имя – внутренняя доминанта личности, её самоидентификация) соединяет эпоху жизни этой личности с эпохой, современной нам. Имя Ершова связывает нас, провинциалов XXI века, с эпохой середины XIX века, с именами Пушкина, Жуковского, Сенковского, Александра II и других выдающихся (и «столичных») личностей, с которыми доводилось встречаться Петру Павловичу. Через его имя открывается жизнь нашего края той же середины XIX века. Через бытие его произведений («Конёк-Горбунок» издавался на разных языках), через жизнь потомков Ершова (разбросанных по всей стране и миру) нам раскрывается история России и судьба русского культурного наследия в общемировом контексте. Мы, ишимцы, реально становимся сопричастны этим именам и временам через имя Ершова. А его имя реально сопричастно нам через факт рождения Ершова в приишимской деревне Безруковой, через факт его крещения в ишимском Богоявленском соборе (1815), через факт его участия в строительстве здания женской школы (1863), где ныне разместился посвящённый ему музей.

Итак, что же означает имя Ершова для нашего края в наше время?

Имя Ершова делает нас, жителей Приишимья, сопричастными непреходящим ценностям русской культуры, соединяет нас с культурными центрами России. Благодаря всемирно известному имени Ершова Ишим и Приишимье обретают культурную специфику, собственное звучание, становятся узнаваемыми на всероссийском и мировом уровне. Вряд ли какое другое имя способно вывести наш край на столь высокую ступень. Имена других выдающихся земляков невольно пребывают в ауре имени Ершова, которое служит аттрактором для первого знакомства с историей Приишимья, и лишь на следующих этапах знакомства будут открываться имена других выдающихся людей, связанных с нашим краем – таких, как Одоевский, Каронин (Петропавловский), Никитин и др. По славе и популярности с ершовским «Коньком-Горбунком» в XIX веке могла конкурировать лишь история Прасковьи Луполовой. И хотя она также достойно представляет Приишимье в ряду ключевых событий и имён русской культуры – увы, в ХХ веке эта история была предана искусственному забвению и ещё много предстоит сделать, чтобы вернуть ей былую известность.

Существует, впрочем, возражение – имя Ершова принадлежит не только (и даже не столько) Ишиму, сколько Тобольску. Это отчасти результат упорно бытующего заблуждения, возникшего с лёгкой руки недобросовестных литературоведов, утверждавших, что родился Ершов в Тобольске. Конечно, с этим городом связана большая часть жизни Петра Павловича, там он похоронен. Но в истории Тобольска много иных культурных доминант – Ремезов, Менделеев, Алябьев, декабристы… Тобольск был столицей Сибири, и неудивительно, что через него так или иначе прошли многие выдающиеся люди, посещавшие наш край. Для Приишимья же имя Ершова особенно дорого тем, что имён, подобных ему, у нас просто нет. И тоболякам стоило бы по-дружески найти согласие в этом вопросе с ишимцами. Здесь Ершов родился, и свою малую родину он ценил и часто вспоминал – недаром себя он порою в шутку называл Ершов-Безруковский, и в Безруковой он строил храм, ставший главным его попечением на склоне лет.

Через имя Ершова Ишим также может и должен стать культурным центром – центром изучения жизни и творчества Ершова, городом, где живут герои его сказки; вообще «городом сказок» – если посмотреть на этот вопрос с туристической точки зрения. Имя Ершова, повторим, делает имена Ишима и Приишимья узнаваемыми для всех людей, сопричастных русской культуре. Имя Ершова – та дверь, за которой гости нашего края откроют для себя и иные сокровища нашей культуры и природы.

Геннадий КРАМОР.